Очевидно, что всякое мастерски написанное литературное произведение подразумевает наличие острого, зачастую неразрешимого конфликта. Он может быть социальным, любовным, психологическим, философским, военным... С каким бы видом столкновения идей и целей читатель ни встретился, именно наличие противостояния наполняет сюжет смыслом.
Более того, автор может создать (и чаще всего создаёт) сразу несколько конфликтов, существующих на фоне друг друга. В прочитанных книгах мне встречались разные столкновения ценностей. Прочитав «Антигону» Софокла, я встретилась с конфликтом безусловно увлекательным, запутанным и абсолютно непонятным читателю двадцать первого века.
Ответ я формулировала постепенно. Конфликт противостояния закона божественного и закона государственного никогда ранее мне не встречался. Более того, начав читать трагедию, я то и дело пыталась создать психологический портрет персонажей, понять их мотивы, выбор, поступки. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что выбранная стратегия только мешает разобраться в конфликте.
Тогда я решила сменить курс: представила себе трагедию как своеобразную игру в шахматы, где игрок только один — это Софокл. Он уже знает исход поединка. К тому же он знает, как зрелищно преподнести эту партию читателю (или зрителю). Софокл мастерски передвигает фигуры, не забывая при этом — какой бы сильной и «интересной» фигура ни была, исход уже предрешён.
Читайте также:
Со смертью по жизниБратья главной героини, Антигоны (Полиник и Этеокл), в ходе ожесточённой войны убивают друг друга. Фиванский царь Креонт приказывает похоронить Этеокла со всеми почестями, как героя и защитника Фив, а Полиника, который пошёл войной на родную землю, оставить в поле сражения и не предавать земле.
Современному читателю может показаться, что этот приказ не имеет смысла, ведь трагические события уже свершились, обоих братьев не вернуть. Но стоит лишь разобраться в том, какую значимость для древнего грека имел обряд погребения, и контекст приказа Креонта становится яснее.
В Древней Греции захоронение считалось обязательным долгом не только перед теми, кто умер, но и перед богами. Незахороненный не мог попасть в царство мёртвых, а его душа приговаривалась к вечному блужданию. Наверное, Креонт находил в этом достаточное наказание для Полиника. Но царь не учёл, что боги царства мёртвых — законные обладатели усопших душ. Не захоронить мёртвого — верный и осознанный шаг к тому, чтобы прогневать богов.
Одна из самых интересных «фигур» на шахматной доске Софокла, главная героиня трагедии — Антигона. Обстоятельства, с которыми ей пришлось столкнуться, мне, как читателю, кажутся ужасающе трагичными. Она решается нарушить царский приказ.
На гипотетической шахматной доске, которую я придумала для лучшего объяснения первоначально непонятного для меня конфликта «закона небесного и закона земного», Антигона — сильная фигура, выступающая на стороне тех, кто знает, что закон богов нерушим.
Но с противоположной стороны располагается «фигура» не менее интересная — царь Креонт. Этот герой с самого начала привлекает к себе внимание: он является носителем идеи незыблемости царской власти. Его слово несокрушимо, ослушания он не простит. Мог ли царь, убежденный в том, что власть его — абсолютна и неоспорима, помиловать Антигону? Нет. Софокл «расставляет фигуры» на доске так, что ничья невозможна.
А твой приказ — уж не такую силу За ним я признавала, чтобы он, Созданье человека, мог низвергнуть Неписанный, незыблемый закон Богов бессмертных.
Но перед тем, как переходить к разрешению конфликта, нужно упомянуть остальных героев трагедии, ведь они тоже важные «фигуры». Более того, Софокл наделяет их чертами, которые усиливают уникальность главной героини — Антигоны.
Например, Исмена на фоне Антигоны кажется нерешительной, сомневающейся. Она ведёт себя согласно сложившейся социальной модели. Её вины в том, что она не нашла в себе силы пойти против приказа Креонта, нет. Однако Софокл видел задачу не в том, чтобы показать слабость других персонажей по сравнению с Антигоной, а в том, чтобы подчеркнуть совершенно исключительную силу духа главной героини, выступающей за почитание, в первую очередь, закона богов. Гемон, сын Креонта, выражает протест собственному отцу, усиливая этим эмоциональную напряжённость трагедии.
Гемон: Единый муж — не собственник народа,Креонт: Как? «Мой народ» — так говорят цари!Гемон: Попробуй самодержцем быть в пустыне!
Читайте также:
Семь незабываемых образов БорхесаИнтересно ещё и то, что Гемон в разговоре с отцом говорит не только от своего лица, но и от лица народа. «Все говорят: “Ужель погибнет та, что гибели всех менее достойна?”». Софокл тем самым показывает, что конфликт не является простым разногласием двух-трёх персонажей. Это куда более глобальное столкновение.
Не менее важный персонаж — это Тиресий, слепой прорицатель и «проводник» воли богов. Он — не первый герой, который пытается переубедить гордого Креонта, но его мудрые слова передают одну из главных идей, которую хотел донести Софокл. Тиресий предупреждает Креонта, что дважды царь уже пошёл против богов: отнял у них душу усопшего, которая должна была отойти в царство мертвых, и отнимает душу живую, которой богами ещё предписано жить.
Пророчество Тиресия о смерти всей семьи Креонта напугало царя. Он готов изменить принятое решение, но поздно: Антигона убивает себя. Гемон, её возлюбленный и сын Креонта, пронзает себя кинжалом, не в силах выдержать утраты. В отчаянии от потери сына убивает себя и жена Креонта, Эвридика.
Читайте также:
Гид для путешественников по «Улиссу»Получается, царь действовал исключительно под страхом наказания. Это не является шагом к исцелению, о котором говорил Тиресий, и, по задумке Софокла, Креонт лишается всего, что было ему дорого.
Так кто же выходит победителем из придуманной Софоклом «шахматной партии»? Чья сторона получила «шах и мат»? На первый взгляд может показаться, что победил Креонт — он ведь остался жив. Но может ли разбитый горем от утраты близких людей и признавший свою вину царь остаться победителем в этой партии? Нет. Выиграла ли Антигона и те, кто вместе с ней был на стороне закона богов? Я думаю, тоже нет. Ведь их постигла драматичная смерть, и помощь богов, чьи законы они защищали, так и не была получена.
«Так кто же выиграл?», спрашивала я себя. Ответ пришёл ко мне не сразу. Более того, не берусь настаивать на том, что он единственно истинный, но всё же... Зрители — вот кто по задумке Софокла должен выйти победителем. Те, кто увидел трагедию и сделал правильные выводы. Какие? Если партия для обеих сторон оказалась неудачной, значит, оба подхода неправильны.
Согласованность закона земного с законом небесным; не противоборство двух сторон, а их гармоничное сосуществование — вот по какому пути должны двигаться и правители, и те, кто будет соблюдать приказы. Софокл разыгрывает перед нами блестящую, но поистине трагичную партию. Не для того, чтобы мы выбирали одну из сторон, а чтобы мы посмотрели, к чему такой выбор может привести.
