Вы наверняка знаете про войну в Сирии. Возможно, вы слышали о сирийских курдах — год назад про них периодически говорили в наших СМИ как о самой боеспособной силе в сирийском конфликте. Но вряд ли вы знаете, что сирийские курды — это не просто одна из многих религиозно-этнических групп, участвующих в этой ужасной войне, а не что иное, как целое экспериментальное государство нового типа, в котором воплотились многие считавшиеся раньше утопичными принципы.

Читайте также:

Как один год учёбы может быть равен шести

На языке курдов регион их компактного проживания называется Рожава. После революции в Сирии 2012 года регион провозгласил автономию от Сирии. На этом курды решили не останавливаться и начали почти с нуля создавать свою уникальную политическую и общественную систему, в основе которой лежат демократические ценности, федерализация, экология и феминизм. 

Система образования тоже была в корне перестроена. И этот эксперимент, казалось бы, невообразимый в традиционно-племенном ближневосточном захолустье, начатый группой активистов из политического альянса «Движение за демократическое общество» (TEV-DEM), можно считать удачным. Сейчас в движение TEV-DEM входит множество курдов разных политических взглядов, которых объединяет любовь к родине и демократические ценности. 

Сложно оценить ситуацию в воюющем регионе объективно, но судя по всему, народ Рожавы активно поддерживает реформы. Хотя в этом нет ничего удивительного, ведь эти реформы принесли курдам невиданную доселе свободу. 

Предыстория

Читайте также:

Северное сияние: секреты успеха школьных реформ в Финляндии

Курды — это самый большой народ, не имеющий собственного государства. Более 40 миллионов курдов живут на территории Турции, Ирака, Сирии, Ирана, Азербайджана, Армении и других стран. 

Этому гордому народу всегда свойственно бороться за свободу, однако последние несколько сотен лет никаких курдских государств, не считая пары республик-однодневок, не существовало. Пожалуй, хуже всего курдам живется в Турции, где их проживает больше 10 миллионов, запрещён их национальный язык, а правительство долгие годы проводит политику их тюркизации. 

В начале 1970-х годов в Турции происходит новый всплеск борьбы курдов с угнетающим их режимом, и в среде курдского национального сопротивления в Турции появляется молодой парень по имени Абдулла Оджалан. Он создает Рабочую Партию Курдистана (РПК), первоначально ортодоксально марксистскую с национально-освободительным уклоном. К 1990-м годам эта партия становится сильной организацией. Армия РПК в несколько тысяч бойцов ведёт боевые действия против турецкой армии по сей день. В Турции РПК считается террористической организацией. Оджалан становится для Турции террористом №1. 

В этой истории не было бы ничего интересного, если бы всё продолжалось таким же образом, но в 1999 году турецкие власти поймали Оджалана и посадили на пожизненное заключение. В заключении Оджалан начал много читать, и его околосталинистские и устаревшие взгляды начали удивительным образом трансформироваться. Больше всего на него повлияли работы американского философа и социолога Мюррея Букчина. Его идеология либертарного муниципализма и легла в основу написанной Оджаланом в 2005 году «Декларации демократического конфедерализма в Курдистане». Эта работа и стала Библией для творцов новой Рожавы.

Принципы новой жизни

Читайте также:

Школьное поле экспериментов

Рожаву сложно назвать государством, это скорее система свободных самоуправляющихся общин. 

Новое курдское общество организовывается снизу вверх через систему народных ассамблей. В каждой коммуне (отдельной деревне или районе города около 300 человек) действует избираемый совет и параллельно с ним несколько рабочих групп–комитетов, работающих по тем или иным специальным направлениям, например, по электроснабжению, медицине и так далее. В совете избирают двоих сопредседателей — мужчину и женщину. Они автоматически становятся делегатами от местного совета на более высокий административный уровень. 

Народные ассамблеи отправляют своих представителей в ассамблеи кантонов, также существует и Верховный Курдский Совет — многопартийный парламент Рожавы.

Борьба за равенство

Один из ключевых пунктов программы реформ Рожавы — борьба с сексизмом и предрассудками, внедрение в общество ценностей феминизма. 

До революции женщинам Курдистана жилось тяжело, но тем радостнее и активнее они восприняли освободительные реформы. Феминизм в Рожаве не просто пропагандируется, феминизмом там активно занимаются. Любой коллегиальный орган (а других в Рожаве нет) должен на 40% состоять из мужчин и на 40% из женщин, остальное как получится. 

Также существует параллельная система народных ассамблей — система женских советов. Они занимаются проблемами защиты женщин и пропагандой прогрессивных ценностей в их среде. 

В органах власти есть квоты и для национальных меньшинств — арабов, армян и ассирийцев. Гордость Сирийского Курдистана — женские отряды самообороны YPJ, которые составляют примерно треть армии. Кроме этих исключительно женских отрядов, женщины наравне с мужчинами служат в основной военной силе — отрядах народной самообороны YPG. Вообще армия Рожавы не менее удивительна, чем общественные реформы. YPG-YPJ формируются только из добровольцев, а командиры выбираются демократическим путем. И это совсем не помешало курдам и курдянкам не только защитить свою родину от ИГИЛ (запрещённая в России организация), но ещё и захватить столицу террористов Ракку.

Образование

Читайте также:

Прусская школа: вся власть канону

Революция в Рожаве и реформы, которые она принесла, не обошли стороной и систему образования. Дореволюционная система транслировала гендерные и другие предрассудки, формировала рабский менталитет, стремилась превратить курдов в арабов. Поэтому эта отрасль тоже требует коренного изменения. 

Образовательные реформы даются тяжелее всего: пока идет война, все средства уходят на защиту от врагов, которые окружают Рожаву со всех сторон. Поэтому наладить хорошо отлаженную систему образования курдам пока что непросто. Однако активисты TEV-DEM имеют чёткое понимание того, как необходимо реформировать образование в регионе. Главная проблема здесь — постоянная нехватка учебников. Только в 2014 году, на второй год революции, получилось обеспечить учебниками первые три класса во всех школах Рожавы. 

Система образования в Рожаве состоит из государственных школ и общественных академий. Школы подчиняются министерствам образования трёх кантонов. От кантона к кантону системы образования и школьные программы разнятся. Это обусловлено и конфедералистской идеологией, различием социальной структуры в каждом из них. 

Также в Рожаве действует несколько академий, дающих высшее образование. Преподавательница Месопотамской академии общественных наук Доршин Акиф в своём интервью для портала KurdishQuestion рассказала, что главная специфика подхода к образованию в Рожаве — это синтез образовательной системы Ближнего Востока с исследовательской традицией Запада, но при этом без полного принятия установок классического западного образования. Образование в Рожаве социоцентрично, учеников не заставляют ничего зубрить, однако уделяют большое значение передаче накопленного обществом опыта. 

Ещё один важный принцип революционного образования — открытость и плюрализм. Ученик имеет право открыто критиковать методы учителя, а также поведение других студентов.

Сохранить родной язык

Читайте также:

Поколение лишений: кто не поступил в вуз после революции

До свержения режима Саддама Хусейна на всех территориях исторического проживания курдского народа (кроме постсоветских стран) использование курдского языка как минимум не приветствовалось, а как максимум жестоко наказывалось. 

До революции в Рожаве сирийский режим семьи Асад навязывал курдам систему образования на арабском языке. Поэтому сегодня в трёх гордых кантонах система образования на родном языке создаётся почти с нуля. При этом принципы этнического равенства, как бы это ни было сложно, исполняются и здесь: ассирийскому и арабскому меньшинству предоставляется возможность получать образование на их родных языках. Это ещё обусловлено и тем, что древняя культура ассирийцев находится почти на грани исчезновения.

познакомить с ценностями феминизма

Читайте также:

Реформы Ушинского: рецепты по модернизации из XIX века

Положение женщин в традиционном курдском обществе незавидное. Курдская культура более традиционна в вопросе гендера, чем культуры их соседей турок и сирийцев. В их представлении мужчина имеет власть над своей женой и над дочерьми, распространены многожёнство и семейное насилие. 

Поэтому роли освобождения женщин в Рожаве придаётся огромное значение. При этом революционная идеология курдов не совсем согласуется с западным феминизмом. С точки зрения курдских активистов, цель либерального капиталистического феминизма — не равенство с мужчинами и освобождение от стереотипов, а какой-то бессмысленный матриархат и унижение мужчин. Поэтому они придумали более приземлённую и отвечающую запросам ситуации «женологию», которая активно преподаётся и в школах, и в академиях как отдельный предмет или в курсе социологии. 

Женщинам рассказывают, что делать, если муж её бьет, какие она имеет права относительно деторождения, объясняют права женщины в отношениях. 

Женологию преподают и мужчинам. В городе Римелан в кантоне Джазира действует академия организации женщин Сирии «Звёздный Союз», где женология является центральной дисциплиной. Эта академия более политизированная, чем другие высшие учебные заведения Рожавы. Её выпускницы становятся кадрами YPJ и занимают управленческие должности.

высшее образование

Читайте также:

Золотой фонд бунтарской педагогики

В 2014 году в Камышло, кантон Джазира, открылось первое высшее учебное заведение Рожавы — Месопотамская академия общественных наук. Академию сложно назвать полноценным вузом, её цель — обучить достаточное количество демократически и революционно мыслящих специалистов в общественных науках, которые будут управлять этим обществом и продолжать его освобождение. 

Учебный год состоит из трёх семестров по 3-4 месяца. По окончанию курса студенты сдают экзамены, которые скорее напоминают диалог между преподавателем и студентом, чем привычную для нас систему вузовской зубрежки. 

Упор в академии делается на преподавание истории и социологии. При этом отвергается сухой академизм, образование наполняется живым опытом. Не все преподаватели академии являются учеными. Например, курс «устной истории» ведёт 70-летняя женщина, прошедшая вместе со своим народом самые тяжёлые моменты. Она рассказывает студентам о своей жизни и о моментах истории, которые засвидетельствовала лично. 

Это не значит, что курдское образование отвергает научный метод. Независимый публицист Джаннет Бьел, которая взяла интервью у преподавателей и руководства академии, считает, что курдская система образования поразительно перекликается с педагогическими идеями американского философа Джона Дьюи, хотя никто из преподавателей его в разговоре не упомянул. 

Но американский философ Мюррей Букчин, чьи политико-фиолософские труды легли в основу идей Оджалана и курдской революции, в 1970-х годах работал в экспериментальном колледже Годдарта, обучавшем по системе Дьюи. При этом Букчин ничего не писал о педагогике, но, видимо, транслировал идеи Дьюи через свои политические труды. Так инновационная образовательная теория не через книги, но через мысли вдохновлённых людей за 40 лет совершила путешествие с берегов реки Винуски в Вермонте на берега Евфрата.

В Рожаве также действует ещё несколько академий и университетов. В 2016 году открылись университет Африна и университет Рожавы. Эти вузы предлагают более традиционное образование для курдских студентов, потерявших возможность доучиться в университете Алеппо. Они гораздо меньше времени тратят на идеологическое и общественно полезное образование, обучают студентов по классическим программам — стране нужны не только свободомыслящие гражданские активисты и управленцы, но и врачи, инженеры, деятели искусства. Создать систему качественного высшего образования в условиях постоянной войны, в разрушенной стране очень сложно — гораздо сложнее, чем выстроить школьную систему, но курды стараются.

Я не призываю вас восторгаться этими людьми. Они действуют в рамках своей специфической идеологии, с которой вы имеете полное право не соглашаться. Но, на мой взгляд, эта история незаслуженно обделена интересом мировой общественности. 

Курдское традиционное, религиозное и консервативное общество, вдохнув глоток свободы, само и с радостью стало меняться, очищать себя от предрассудков и стереотипов, развивать демократию и равенство. Это как минимум заслуживает внимания. 

Да, у этой революции есть авторитарный потенциал. Улицы Камшло, Кобане и других городов автономии пестрят плакатами, изображающими Оджалана: в Рожаве его любят настолько, что порой это переходит в культ личности. 

Вместе с портретами Оджалана везде висят фотографии шахидов-мучеников, погибших на войне. Им здесь тоже поклоняются почти как святым. Политические активисты имеют оружие и теоретически в любой момент могут применить его против своего народа и начать строить авторитарный режим. 

Пока этого не произошло, и, честно говоря, нет поводов думать, что произойдёт. Рожавские революционеры ассоциируют себя с испанскими республиканцами, которые сражались против Франко, а ИГИЛ (запрещенная в России организация) — с испанскими фашистами. Но это сравнение они давно переросли, ведь Испанская Республика проиграла свою войну, а курды — победили. Причём курды победили не только внешнего врага (террористов), но и внутреннего (косность традиционного общества и предрассудки).