Предлагаем посмотреть пять всем известных или, напротив, неожиданных фильмов о тех событиях. Все они — о тяге к жизни вопреки войне.
«Порох»
Виктор Аристов, 1985
Рассказ о реальном эпизоде из первых дней блокады. Чиновник Наркомгосконтроля должен с небольшим боевым отрядом привезти из Кроштадта в город образцы пороха — власти предвидят изоляцию Ленинграда, и производство боеприпасов надо налаживать на месте. Главный герой одновременно переживает семейную драму, которая выглядит словно бы неуместной на фоне войны, но одновременно и оттеняет трагизм ситуации.
Читайте также:
Коллекция мировой кинохроники
Фильм снят в цвете, на дворе начало сентября. Весь визуальный ряд сильно контрастирует с привычными блокадными ассоциациями: чёрно-белая хроника занесенного снегом Ленинграда. Тем сильнее действуют на зрителя сцены бомбардировок улиц, пожаров, виды застав и баррикад на знакомых улицах, контуженных и убитых солдат в грязи и крови. К производству батальных сцен подошли масштабно: достаточно сказать, что в ходе съёмок сгорел заброшенный кронштадтский форт «Император Александр I».
В конце фильма, когда движение в кадре ненадолго замедляется, стихает шум боев и уличные перебранки, в душе и в семье героя наступает мир, мы видим надпись: «Шёл двадцатый день блокады Ленинграда».
«Жила-была девочка»
Виктор Эйсымонт, 1944
Этот фильм начали снимать ещё до окончательного снятия блокады. В кадре — настоящие разрушения, объявления, уличные и бытовые приметы Ленинграда военных лет. Действие также начинается в первые дни войны. Горожане роют окопы, и маленькая Настя берется им помогать. Фильм рассказывает о детстве Насти и её младшей подруги Кати, выпавшем на блокадные годы. Девочки голодают, теряют родных и едва не погибают сами, но всё так же играют, беседуют со своими куклами, мечтают о будущем.
Перед зрителем проходит год войны глазами ребенка, не до конца ещё осознающего, в каком положении оказался знакомый город, но понемногу приучающегося разделять ответственность за него и за своих близких. Через осень, страшную зиму и весеннее возрождение, внушающее надежду, что когда-то война закончится. Невинность героинь, видимо, спасает их от душевной травмы, когда умирают близкие, и сами они чуть не погибают. Фильм оканчивается обещанием отца Насти отомстить захватчикам и кадрами исторического салюта в честь снятия блокады Ленинграда.
«Мы смерти смотрели в лицо»
Наум Бирман, 1980
Читайте также:
Разговоры о жизни: документальный проект «Голоса войны»
Реалистично снятый фильм с сюрреальным сюжетом, который, однако, тоже основан на реальных событиях. Олег Даль играет бывшего балетмейстера, которого руководство отозвало с фронта и приказало организовать танцевальную агитационную группу. Единственные танцоры, которых герой может найти в Ленинграде в феврале 1942 года — это его бывшие ученики-подростки.
На практически непроходимых из-за снега улицах города заметны измождённые люди в очередях, солдаты, мародеры, мертвые тела. На этих улицах балетмейстер узнает своих учеников по неистребимой танцорской походке и сам, несмотря на рану, прямит спину,чтобы не нарушть выработанную годами служения искусства осанку. С экрана словно тянет холодом промерзших залов, где поминутно падающие в обморок дети тренируют номер. А само выступление в военном госпитале — почти «атака мертвецов».
Здесь можно почитать об Аркадии Обранте, ставшем прототипом героя фильма.
«Зимнее утро»
Николай Лебедев, 1967
Камерная история о школьнице, на которую свалилась забота о незнакомом маленьком мальчике, и отце мальчика, пытающегося отыскать следы сына в блокадном городе после возвращения с фронта. Очень «шестидесятническое» кино, где война в основном передана в звуках рвущихся неподалеку, на Васильевском острове, снарядов, в игре света на стенах бомбоубежища, в крупных планах лиц усталых и заторможенных ленинградцев. В стороне от военной драмы не перестаёт течь размеренная и непреклонная жизнь, в которой дети вынуждены быть за взрослых.
Главная героиня, кстати, тоже бывшая балерина. В блокадную зиму у нее возникают видения, как за открывшейся дверью открывается вход в довоенное лето — клуб, пионерская самодеятельность, танец маленьких лебедей. Обилие детской темы в блокадном кино связано, очевидно, с надеждой на возрождение и новую жизнь после самых тяжелых испытаний. «Зимнее утро» — один из сильных тому примеров.
«Читаем блокадную книгу»
Александр Сокуров, 2009
Предельно минималистичная лента — люди перед камерой зачитывают отрывки из «Блокадной книги» Даниила Гранина и Алеся Адамовича. Единственным дополнением к тексту являются личности чтецов, среди которых есть как известные актеры, включая Олега Басилашвили, Леонида Мозгового, так и рядовые петербуржцы. Есть маленький мальчик, есть курсанты военных училищ. Полтора часа на чтение документальной хроники о самых чудовищных и самых героических днях в воспоминаниях простых ленинградцев-блокадников. Больше никакого антуража и не требуется, драматургии добавляют переживания чтецов перед камерой — особенно если это не артисты, а люди, которым невольно приходится представлять себя на месте героев книги, в которых война непредсказуемо проявляет лучшие и худшие черты. Лишь в конце появляются кадры светового шоу «Венок памяти» на Дворцовой площади — там, где и в блокаду было больше света, чем в остальном городе.
