Блогер Одри Уотерс опубликовала в блоге Hacked Education свою лекцию из курса об онлайн-образовании, где рассказала о том, как история шагомеров вскрывает проблемы в области учебной аналитики. Newtonew публикует пересказ лекции.
С античных времён максима «Познай самого себя» призывала к саморефлексии. Но в последние годы она превратилась в компульсивное стремление собирать и анализировать все данные, до которых дотягиваются руки. Мы живём в культуре количественной оценки, а новые технологии, генерирующие, собирающие и анализирующие терабайты данных, выводят эту культуру на новый уровень.
Сто лет назад и представить трудно было, какие массивы данных будут обрабатываться в маркетинговых и иных целях.
Одним из символов этой культуры стали фитнес-трекеры — браслеты, клипсы или даже приложения в смартфоне. Многие учёные предсказывают, что уже через четыре-пять лет трекер будет в каждом кармане. К таким пророчествам, впрочем, надо относиться осторожно: сегодня фитнес-трекер есть только у 12% американцев, и только 10% из них будут пользоваться устройством год спустя. В общем, остерегайтесь маркетингового хайпа.
Первым в очереди на звание изобретателя первого шагомера стоит Леонардо да Винчи: он набросал дизайн устройства с маятниковым рычагом, который качался бы с каждым движением ноги и измерял пройденное расстояние. В 1770 году швейцарский часовщик Авраам-Луи Перрелет изготовил часы, которые заводились с каждым шагом их владельца, а семь лет спустя придумал на их основе устройство, измеряющее пройденное расстояние. Американцы чествуют Томаса Джефферсона, но здесь всё неясно: Джефферсон не заморачивался получением патентов на свои изобретения.
Есть среди предполагаемых изобретателей и французы Жан Фернель (1525) и Юбер Сартон (1778), и британец Роберт Хук (1674). Наконец, первый патент на шагомер получил в 1924 году ещё один британец Джон Харвуд. Так что по разным оценкам история шагомеров насчитывает от 100 до 500 лет.
500 лет — а этот девайс всё ещё только у каждого восьмого американца. Возможно, дело в том, что шагомер не всегда был связан с фитнесом. Так, да Винчи считал, что это устройство пригодится для военных целей, а ещё сможет подсобить картографам при составлении схем местности.
По данным одного предприимчивого учёного, среднестатистический японец 1960-х проходил по 3500-5000 шагов в день.
В 1960-е году японский учёный Йоширо Хатано превратил шагомер в фитнес-устройство. Японцы стремительно толстели, и Хатано придумал устройство, поощряющее ежедневные упражнения — «Manpo-kei». Хатано подсчитал, что средний японец проходит 3500-5000 шагов в день. Увеличив это число до 10 000 (что-то около 8 километров), человек стал бы сжигать больше калорий — до 500 калорий в день, теряя, по подсчётам доктора Хатано, за год около 20 кг массы.
Вот только волшебные 10 000 шагов — не столько обоснованный медицинскими данными порог, сколько маркетинговый трюк.
Хатано выбрал красивое, но совершенно произвольное число. Тем не менее, это число — и связь между «шагами» и «фитнесом» — за 50 лет стали для нас «очевидными».
И это не единственный спорный момент. Верно ли трекеры отслеживают наши шаги — точнее, точно ли они преобразуют всю нашу физическую активность в условные «шаги»?
Сюрприз: не очень. По словам исследователей, трекеры недооценивают энергию, которую мы тратим, когда стоим, крутим педали или бежим в гору. Недавнее исследование выяснило, что ни один из 7 браслетов-трекеров не смог точно измерить затраченную энергию — то есть сожжённые калории. Самое точное устройство ошибается в среднем на 27%.
Нет гарантии, что ваш фитнес-трекер правильно учитывает расход калорий при любой активности.
Эти ошибки очень важны, если вы формируете свою диету, основываясь на данных фитнес-трекера. Ещё важнее они, если ваша страховая компания решает, отказывать ли вам в страховке на основании вашей физической активности или её отсутствия.
В 2016 году Мичиганский университет подписал с Nike контракт на 170 млн долларов, одно из положений которого позволяет Nike «собирать персональные данные университетских спортсменов через такие носимые устройства, как мониторы сердечного ритма, GPS-трекеры, а также другие устройства, регистрирующие различные виды деятельности».
Эти прецеденты ставят перед нами уйму вопросов. Кому принадлежат данные, собранные фитнес-трекером? Что говорит лицензионное соглашение? (Вы же его читали, правда?) Что, кроме количества пройденных шагов, отслеживают эти устройства? Как разработчик трекера использует эти данные? С кем он ими делится, кому продаёт? Как долго компания хранит данные? Может ли пользователь запросить копию или потребовать удалить их?
Данные, которые собирают фитнес-трекеры, могут не быть достоверными с точки зрения медицины, но они несомненно конфиденциальны — защищены ли они?
Маркетологи убеждает нас, что такой сбор данных проводится для нашего собственного блага и здоровья. Что же говорит наука? Ну, наука не спешит соглашаться. В прошлом году в журнале Американской медицинской ассоциации было опубликовано исследование, согласно которому те, кто носит фитнес-трекер, теряют меньше веса, чем те, кто занимается без браслетов.
При этом многие люди любят фитнес-трекеры, потому что они побуждают их двигаться. Им нравится «геймификация» — зарабатывать баллы и жетоны, хвастаться достижениями в соцсетях. Они настаивают, что им нужна эта внешняя мотивация, поскольку собственной мотивации им просто недостаточно.
Например, являются ли пройденные шаги или сожжённые калории значимыми единицами измерения? Что мы можем узнать из этих данных? Точно ли они измеряются? Верно ли мы их анализируем? Сколько в этом науки, а сколько маркетинга?
Кто владеет этими данными? Кто контролирует их? Кто их увидит? Можно ли их публиковать или продавать? Будут ли люди оцениваться на основании этих данных? Принимаются ли решения о них на основе этих данных? Очевидны ли эти решения? Если они делаются с помощью алгоритмов, прогнозирующих будущее поведение на основе прошлых сигналов, то кто разрабатывает алгоритмы? Каким искажениям они подвержены? Как сбор и анализ данных влияют на наше поведение? Стимулируют ли они некоторые виды деятельности и препятствует ли другим? Кто решает, какие виды поведения правильны, а какие — нет?
Образовательный анализ, фитнес-трекеры и другие технологии, измеряющие наши достижения, меняют нашу жизнь. Помогают ли они при этом «познать самого себя»?
